Ленивцы, млекопитающие животные из отряда неполнозубых, — исконные обитатели южноамериканского континента. Живут они в лесах от севера Аргентины и Уругвая до Гондураса и Никарагуа. У этих млекопитающих почти все не так, как у их собратьев по классу. В них, как в фокусе, переплелись странности, образуя своеобразный фантасмагорический клубок. Все в них необычно и самобытно, но удивительнее всего то, что они всю жизнь проводят в висячем положении, даже тогда, когда едят, спят, передвигаются, рожают и рождаются, принимая иное положение лишь при отправлении естественных надобностей.
Что могли сказать люди, столкнувшись с ленивцами? Первое упоминание о них можно найти в книге испанца Гонсало Фернандеса де Овьеда, появившейся около 1530 года: «Больше всего они любят виснуть на деревьях и на других предметах, по которым можно карабкаться вверх. Они неядовиты и безвредны, просто-напросто это совершенно тупые и бесполезные, ненужные человеку твари».
В те не столь отдаленные времена никто не застал ленивца за едой, и, когда бы его ни встречали, он был повернут головой в сторону ветра. Конечно, он все время питается воздухом, думали люди. Каково было людское огорчение, когда было достоверно выяснено, что ленивцы утоляют голод листьями и плодами деревьев! На головы ленивцев как из рога изобилия посыпались нелестные характеристики. Ленивец, который был назван в честь одного из семи смертных грехов человека, всегда почему-то вызывал неприязнь и раздражение у зоологов: они окрестили это животное медлительным и глупым. Французский естествоиспытатель Жорж Бюффон, автор 44 увлекательных томов «Естественной истории», в конце XVIII века высказался более определенно — он считал, что инертность ленивца есть следствие его несовершенного строения: «Ленивцы ни больше ни меньше как величайшая ошибка природы, потому что у них нет ни оружия нападения, ни оружия защиты. Они медлительны, чрезвычайно глупы, и жизнь для них — сплошная мука. Все это — результат странного, аляповатого строения существа, лишенного милости природы и демонстрирующего нам образец врожденного убожества».
«Ленивец — существо дегенеративное, неповоротливое, бесформенное, производящее тяжелое впечатление на человека. Он, скорее всего, карикатура на животное. Его неловкость придает ему жалкий вид, явно показывающий, насколько он сознает свое печальное положение», — вторит Бюффону известный немецкий натуралист Альфред Эдмунд Брэм.
Репутация ленивцев стала меняться в лучшую сторону лишь в 1970 году, когда Джим Монтгомери и Мел Санквист, биологи из Национального зоопарка в Вашингтоне, приехали в Панаму и стали изучать этих животных. До того представления о ленивцах питались слухами и легендами, поскольку лишь одна их разновидность — двупалые ленивцы — может жить в неволе, в зоопарке. Другая разновидность — трехпалые ленивцы — погибает, несмотря на то что им дают достаточно корма. Было непонятно, с чем связана гибель трехпалых ленивцев. Чтобы ответить на этот и другие вопросы, Монтгомери и Санквист использовали телеметрическую аппаратуру и прикрепляли к ленивцам миниатюрные радиопередатчики, что позволяло следить за передвижением животных.
Несмотря на то что ленивцы не бегают, поймать их оказалось не так-то просто. Для этого нужно было взбираться на деревья высотой до тридцати и более метров, используя множество веревок и специальное альпинистское снаряжение. «Казалось, что звери нарочно выбирают деревья со множеством колючек, ползучих лиан и ужасно кусающихся муравьев, — вспоминал М. Санквист. — А лазают они по деревьям хоть и медленно, но с необыкновенной ловкостью».
С помощью передатчиков, укрепленных на спинах ленивцев, Монтгомери и Санквист начали получать такие данные, о которых они и не мечтали. Оказалось, что ленивцы вовсе не проводят всю жизнь на деревьях одного вида — цекро- пии, как считали раньше. На самом деле их жизненное пространство включает по крайней мере 96 видов разных деревьев и лиан. Заблуждение же относительно особой любви ленивца к цекропи- ям объясняется просто. Стоя на земле во влажном тропическом лесу, увидеть ленивцев почти невозможно — над головой сплошная масса переплетенных веток, а во влажном сумраке трудно разглядеть что-либо, кроме стволов деревьев, стеблей лиан и листьев деревьев. Когда же ленивец забирается на цекропию, заметить его легче: это дерево имеет открытую крону, а его листья располагаются пучками на концах веток.
На первый взгляд ленивцы кажутся самыми нелепыми существами на свете. Висит себе этакое искусно сделанное чучело, подвешенное спереди и сзади на дерево за длинные ноги, притом вид у него такой усталый, что кажется: зверек вобрал в себя всю несправедливость нашей планеты и оцепенел от нее на веки веков. Смотришь на него и невольно думаешь: перед нами не многовековое творение природы, а шутливое произведение юмориста-скульптора. Однако это не так. В самом деле, лучших мастеров висеть спиной вниз, цепляясь мощными когтями за ветки, чем ленивцы, природа не придумала. Огромные, длинные конечности ленивцев, несоразмерные их росту, почти непригодные для хождения по земле, превратились в тонкий инструмент для подвешивания и для лазания по деревьям.
Ленивец не был бы ленивцем, если бы у него отсутствовали великолепные когти. При длине тела, не превышающей 70 сантиметров, его загнутые когти достигают иногда 7,5 сантиметра. Не когти, а просто отличные крюки, цепляясь которыми удобно висеть. Ими ленивец зацепляется так успешно и основательно, что его еле-еле могут оторвать несколько человек, прилагая предельное усилие. Мышцы, составляющие четверть веса ленивца (у всех других зверей мышц гораздо больше), хорошо развиты только на ногах.
У ленивцев хватает врагов. Этим забавным зверькам не выжить бы среди ягуаров, огромных змей — питонов и цепких хищных птиц, им бы не уцелеть от преследований охотников, если бы они не вели сугубо ночной образ жизни, если бы не проявляли мертвецкую неподвижность днем, если бы в момент игры солнечных лучей их шерсть не сливалась с зеленью деревьев, укрывая от непрошеных глаз.
Спустите ленивца на землю, оторвав от родной стихии, — на него лучше не смотреть! Ноги, будто ходули, его не держат, он падает на брюхо, откидывая конечности в разные стороны. Словно сказочная игрушка с замедленным механизмом передвижения, ползет он по-пластунски, цепляясь когтями за что придется и подтягивая туловище вперед со скоростью 20 сантиметров в секунду. Или же ковыляет на коленях с предельной скоростью 225 метров в час. Он — этакий монстр замедленного действия — на земле не может соперничать даже с черепахой, способной покрыть расстояние 400-800 метров в час.
Зато ленивец неплохо чувствует себя в воде. Ему ничего не стоит находиться под водой 20 минут, а некоторые рекордсмены выдерживают даже 40-минутное пребывание в толщах водной стихии, что не под силу ни одному человеку.
Животное великолепно плавает. Когда сплошной лес прерывается рекой, ленивцы в поисках пищи переправляются через нее вплавь. Животные и в этом случае затрачивают очень мало усилий: они держатся на плаву за счет своего объемистого желудка. Санквист видел, как ленивцы переправлялись через Панамский канал и при этом держались на воде как поплавки.
Ленивцы и на деревьях не показывают чудес проворства. Но все-таки они могут одолеть 30-метровое дерево за 20 минут. А один ленивец установил даже своеобразный рекорд: он, выпущенный на дерево, за 49 дней оказался в 8 километрах от стартовой площадки.
Ленивца обвиняют в лености, медлительности, забывая, что ему некуда спешить. Ведь где бы он ни висел, он в прямом смысле утопает в пышной зелени, то есть в лакомой пище, время от времени показывая свои темно-коричневые, тусклые зубы без эмали. Он ест уйму листвы, срывая ее твердыми, ороговевшими губами, компенсирующими отсутствующие резцы на челюстях. Как удержаться от обжорства, если пища сама просится в рот!
Долго и упорно, много и просто ест ленивец, ест всласть и вдоволь. Можно подумать, что у него огромный желудок, заполняющий все тело. Как ни странно, такое предположение недалеко от истины. На долю большого, многокамерного желудка с мускулистыми отделами, перетирающими пищу, словно жернова, и выстланными твердой тканью, приходится 20-30% от общего веса зверька. Такой громадный резервуар при весе тела 4-9 килограммов можно иметь лишь за счет уменьшения размеров других органов. Вот почему вес печени ленивца не превышает 1%, а сердце и того меньше — 0,3% от веса тела.
Монтгомери и Санквист благодаря датчикам получили возможность легко находить ленивцев в любом участке леса. И тут оказалось, что в гуще деревьев их скрывается огромное количество: во многих лесах ленивцы составляли более 70% всех живущих на деревьях млекопитающих. Их гораздо больше, чем, например, обезьян. На один квадратный километр тропического леса приходится не менее 700 ленивцев и только 70 обезьян.
Как же ленивцы умудряются жить при такой скученности? Дело в том, что пищей им служат в основном листья, а их в тропическом лесу более чем достаточно. Правда, деревья «обзаводятся» различными средствами обороны от любителей нежной зелени: листва некоторых тропических видов содержит яд, а листья других деревьев бедны белками или трудно перевариваются. Поэтому неудивительно, что животных, питающихся одними листьями, не так уж много.
Трехпалый ленивец ухитряется жить, питаясь только листьями, правда, ему приходится идти на некоторые компромиссы. Чтобы сберечь энергию, ленивец не поддерживает температуру тела на постоянном уровне — ночью она резко понижается. Однако зверь не мерзнет: косматая шерсть — хороший теплоизолятор. Утром ленивцы поднимаются на верхушку дерева погреться на солнышке, и температура их тела повышается.
Еще одна странность — положение печени ленивца, которая повернута к спине и расположена между хребтом и желудком, нигде не соприкасаясь со стенками живота. Такое могут позволить только ленивцы. Этот диссонанс в расположении внутренних органов усиливается тем, что селезенка и поджелудочная железа лежат не слева, как обычно у млекопитающих, а справа, и трахея, как ни у кого, ухитряется сделать два изгиба. Сердце ленивца, хотя и крошечное, работает отлично, делая 70-80 ударов в минуту. И дыхание поставлено как надо: между вдохом и выдохом проходит три, а то и восемь секунд.
Ленивцы — обладатели уникальной шеи. Она у них так гибка, что способна поворачиваться на 270 градусов, словно составлена из резиновых кусков. Имея такую, единственную в своем роде, шею, можно глазеть во все четыре стороны и доставать листья вокруг себя, не сдвигаясь с места. В шее у ленивца таится еще сюрприз. У всех млекопитающих 7 шейных позвонков, даже у жирафа и китов. Только не у ленивцев! У них — 6-9 шейных позвонков. Даже двупалый ленивец унау, имея 7 позвонков в шее, все-таки хочет быть оригинальным: у него 24-25 грудных позвонков — наибольшее количество среди млекопитающих.
Любопытная деталь: ленивцы не впадают в панику даже тогда, когда им реально угрожает голод. Не беда, если нет пищи: не «хлебом» единым жив ленивец. Они могут обходиться без еды не меньше месяца, не проявляя никаких признаков дистрофии и вредных для организма последствий. Даже в том случае, если они случайно приняли большие дозы яда или получили раны, смертельные для других зверей, их не покидают выдержка и спокойствие. Все это они переносят как бы шутя.
Казалось бы, медлительность в сочетании с неумением нормально ходить ставит перед ленивцами трудноразрешимую проблему добывания воды. Однако они решают ее легко и просто. Весь секрет состоит в том, что ленивцу не надо очертя голову бежать до ближайшего водоема. Ему достаточно воды, содержащейся в пище — в листьях и плодах. А сильную жажду можно утолить слизыва- нием росы и капель дождя с листьев.
Если же ленивцу нужно освободиться от непереваренной пищи, он спускается на землю. Такое случается один-три раза в месяц, а иногда — он и на такое способен! — через 47 дней. Это уже достижение, которое под силу только ленивцам.
Ленивцы не страдают бессонницей. Пришпилив себя всеми четырьмя когтями к суку, свернувшись калачиком, аккуратно подобрав голову на грудь, зверек блаженно спит 15 часов в сутки, но не под покровом ночи, а днем. Некоторые, однако, даже в этом деле любят «комфорт»: спать укладываются в развилке ветвей, удобно упираясь спиной в одну ветку, а лапками крепко цепляясь за другую.
Ленивцы пpоводят 75% жизни во сне.
Спят ленивцы спокойно. Нервы у них крепкие, да к тому же нет особых причин для беспокойства. Их наряд до того сливается с тоном листвы, что кажется, они облачены в шубы-невидимки. Кстати, таких шуб, какуленивцев, действительно больше нет в зверином мире: ворс направлен не от спины к брюху, а как раз наоборот. Выходит, чтобы не гладить ленивца против шерсти, надо помнить, что его «пробор» расположен на брюхе, а не на хребте. Это можно понять. Ведь большую часть жизни ленивец проводит вверх ногами. А в таком положении, имея только такое расположение шерсти, животному не страшны никакие тропические ливни. Вода с него стекает по естественному уклону волос, словно с гуся.
Мех ленивцев зеленоватый, окрашенный микроскопическими водорослями. Они попали на ленивца не случайно и не «расцвели», подобно плесени, во влажной атмосфере тропиков. Два вида водорослей могут расти и существовать только на волосяном наряде ленивцев, и больше нигде. В свою очередь и ленивцу трудно было бы выжить без этих растений — они придают ему такую защитную окраску, что лучше не придумаешь.
Таким образом, перед нами прекрасный, притом уникальный пример взаимовыгодного мирного сосуществования — симбиоза — между представителями двух разных миров — водорослей и млекопитающих. Между прочим, окраска волос ленивцев прочная, пожизненная. Ведь водоросли в несметном количестве приютились в специально для них приспособленных «грядках» — в особых желобках и трещинах длинных волос. Само собой разумеется, богатые, сочные пастбища, раскинутые в дебрях волосяного покрова, не пустуют. В прекрасных зеленых зарослях ленивцев кипит своя, только им присущая жизнь. В них пасутся жуки, клещи, а три вида бабочек-огневок не представляют себе жизни без водорослей, чешуек кожи и кожных выделений ленивцев.
Монтгомери и Санквисту удалось разгадать и главную загадку ленивцев — почему эти звери не могут жить в неволе даже тогда, когда корма в избытке? Оказалось, что каждый ленивец имеет индивидуальный стиль питания, который мать передает ему по наследству. В тропическом лесу на одном акре (0,4 га) растет более двухсот видов деревьев и лиан. Каждая самка ленивца имеет свое уникальное меню из листьев примерно сорока видов деревьев. Благодаря этому несколько ленивцев могут жить в близком соседстве, не конкурируя друг с другом. Матери не только обучают детенышей, какие именно листья им нужно есть, но и населяют их кишечник микроорганизмами, необходимыми для переваривания именно этого вида растения.
Черепная коробка у ленивцев особенная — с двумя отделениями. Одно из них абсолютно ничем «не набито», а в другом помещается небольшой мозг, который почти гладкий и без извилин. Это уже серьезный признак, заставляющий задуматься об умственных способностях ленивцев.
При таком ленивом характере эти животные как-то умудряются размножаться. Когда у них свадьба — трудно сказать, но последствия медового месяца дают о себе знать. Малыш не спешит появляться на свет. В утробе матери он развивается 120-263 дня.
С первой же минуты после рождения младенец во все глаза удивленно созерцает окружающий мир и принимает свое первое жизненно важное решение — во что бы то ни стало доползти по брюху матери до желанных сосков, используя врожденное умение цепляться. Когти от рождения служат ему безотказно. Дитя, щедро пользуясь дарами молочных желез, висит около сосков почти четыре месяца, острыми крючками пришпилива- ясь к шерсти матери.
У ленивцев в год появляется по одному детенышу. В возрасте шести недель малыш переходит с молочной диеты на растительную — он начинает слизывать с губ матери кусочки листьев. Тут-то и начинается обучение своему, особому типу питания. Облизывая губы матери, малыш получает необходимые для переваривания листьев микроорганизмы. Вот почему трехпалые ленивцы в неволе обычно умирают: владельцы зоопарков не могут обеспечить им особой диеты из привычных листьев и дают им пищу, которую желудки животных просто не в состоянии переварить.
Когда детенышу исполняется шесть месяцев, мать внезапно уходит от него, оставив малыша на участке, где он родился и рос. Еще полгода молодой ленивец привыкает жить в одиночку на хорошо знакомой ему территории, в то время как его мать держится неподалеку. Потом она снова возвращается на старое место, чтобы родить следующего детеныша. К тому времени старший отпрыск, уже хорошо изучивший свой рацион питания, уходит на другой участок.
Такая система питания позволяет разным видам ленивцев сосуществовать на одном и том же участке тропического леса. Хотя границы участков их обитания могут пересекаться, разнообразие растущих вокруг деревьев и лиан позволяет каждому ленивцу обеспечить себе индивидуальное меню. Конкуренции между ними почти нет — редкое явление в мире животных. Это и позволяет им быть самым многочисленным «народом» джунглей в отличие от обезьян, которые жестко конкурируют друг с другом. Можно, конечно, решить, что ленивцу «лень» бороться за свою территорию, но применение к животным наших, человеческих мерок вряд ли имеет смысл. Сегодня ученые считают, что ленивец просто наилучшим образом приспособлен к существованию в своей среде обитания — влажном тропическом лесу, где каждому виду животных отведено свое особое место, предназначенное природой.
Взрослые ленивцы немы, словно они хранители важных мировых тайн. Лишь тогда, когда их сильно тревожат, они пронзительно шипят, подобно пресмыкающимся, временами разнообразя шипение оханьем и уханьем.
Как уже упоминалось, существуют дву- и трехпалые ленивцы. Двупалых два вида, каждого из них можно узнать по широконосому «лицу», слегка вытянутой морде, а также по голым ороговевшим подошвам, отсутствию хвоста или чуть приметному хвосту. Названы они так из-за наличия лишь двух пальцев на передних лапах (задние лапы у всех ленивцев с тремя пальцами). При длине тела 60-70 сантиметров ленивцы весят около 1 килограмма.
У трехпалых — их три вида — на передних лапах по три пальца. Их приметы: «лицо» плоское, руки едва длиннее ног (у двупалых — наоборот), подошвы волосатые, имеется хвост, вес тела составляет примерно 3-4 килограмма. Трехпалые, кроме того, обладают изысканным вкусом — преимущественно питаются листьями и цветами дерева цекропии из семейства тутовых. В неволе ленивцы живут до 11 лет.
Когда-то их предки выглядели иначе. Взять хотя бы, к примеру, ленивца-тихохода, то есть мегатерия, который ходил на задних ногах, используя иногда передние как опору, по южноамериканским девственным лесам 600 тысяч лет назад. Они были такими огромными — длиной до 7 метров, а высотой не меньше крупных слонов, — что под их ногами дрожала земля. Эти звери скромно питались листьями, свободно срывая их даже с высоких ветвей исполинских деревьев. Не беда, если на вершине объеденного дерева еще шелестят листья. Чудовище обхватывало его своими могучими лапами с мощными когтями, как огромными клешнями, и, бесцеремонно раскачивая ствол, вырывая корни, валило на землю и с аппетитом доедало оставшуюся зелень.
Ленивцев-милодонтов, которые ростом были не со слона, а с быка, древние аборигены Патагонии использовали как домашних животных. Они загоняли молодняк диковинного «крупного скота» в пещеры, как в хлева, и любовно кормили его зеленью и сеном до убойного возраста. Это было, как полагают, всего 7-12 тысяч лет назад, уже после того как в Европе и Сибири вымерли мамонты, на которых охотились первобытные люди.
Нынешние ленивцы, лишь отдаленно напоминающие своих предков, сумели сохранить как память о лучших временах только длинные когти.