В «Повести временных лет» – основном нашем источнике по начальной истории Руси – рассказано продолжение знаменитой библейской истории о Вавилонской башне, когда единый человеческий род рассеялся по всей земле. В «Повести» сказано, в частности, что племя Иоафета, включавшее в себя 72 народа, двинулось на запад и на север. От этого племени и произошли «так называемые норики, которые и есть славяне».
«Спустя много времени, – продолжает летописец, – сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели. Так, одни, придя, сели на реке Морава и прозвались морава, а другие назвались чехи… Когда… славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки, другие ляхи – лутичи, иные – мазовшане, иные – поморяне».
О том, где и когда возникло древнерусское государство, идут споры и до сих пор. Согласно преданию, в середине IX в. в земле ильменских словен и угро-финских племен (чудь, меря и др.) начались междоусобицы, «встал род на род». Устав от распрей, местные вожди в 862 г. решили пригласить к себе правителей – конунгов из Скандинавии Рёрика (Рюрика) и его братьев: Синеуса и Трувора.
Как сказано в летописи, вожди обратились к братьям со словами: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Придите княжить и владеть нами». В таком приглашении для местных племен не было ничего обидного или унизительного – многие народы тогда, да и позже, звали на свой престол знатных чужеземцев, не связанных с местной племенной знатью и не знающих традиций клановой борьбы.
Конунг Рюрик и его братья (или более дальние родственники) согласились на условия славянских вождей, и вскоре Рюрик прибыл в Ладогу – первый известный город на Руси, и «сел» в ней «владеть». Синеус устроился на севере, в Белоозере, а Трувор – на западе, в Изборске, где до сих пор сохранился холм – «Труворово городище». После смерти младших братьев Рюрик стал «владеть» всеми землями один.
Принято считать, что Рюрик (Рёрик) был мелким датским конунгом (князем) с берегов Северного моря, одним из многих викингов-завоевателей, которые на своих стремительных кораблях – дракарах совершали набеги на страны Европы.
Славянское племя полян жило на Днепре в IX в. Их столицей был небольшой город Киев, получивший (по одной из версий) имя предводителя местного племени Кия, который правил в нем с братьями Щеком и Хоривом. Киев стоял в очень удобном месте, на пересечении дорог. Здесь, на берегу полноводного Днепра, возник торг, где покупали или обменивали зерно, скот, оружие, рабов, украшения, ткани – обычные трофеи вернувшихся из набегов вождей и их дружин.
После смерти Рюрика в 879 г. власть в Новгороде перешла не к его малолетнему сыну Игорю, а к родственнику Рюрика Олегу, который жил до этого в Ладоге. Впрочем, может быть, Игорь и не был сыном Рюрика. Родство Рюрика и Игоря могли придумать позднейшие летописцы, которые старались возвести династию к наиболее древнему прародителю и связать воедино всех первых правителей в одну династию Рюриковичей.
Князь Олег (скандинавский Хельг) во многом следовал политике Рюрика и присоединял к образовавшемуся государству все новые и новые земли. Олега можно назвать князем-градостроителем, ибо в присоединенных землях он, по словам летописца, сразу же «нача городы ставить». Это были деревянные крепости, которые становились центрами отдельных земель и позволяли успешно отбиваться за их стенами от кочевников. Первыми «гостями», с кем столкнулся Олег, были тюрки из Хазарского каганата. Это были грозные соседи. Каганат – иудейское по вере государство – находился в Нижнем Поволжье и в Причерноморье. Византийцы, обеспокоенные набегами хазар на свои владения, подкупили Олега дарами, и он совершил внезапное и успешное нападение на хазарскую крепость Таматарху (Тмутаракань) на берегу Керченского пролива. Там Олег и оставался до тех пор, пока не заключил с хазарами мир и не двинулся на Византию. В этом и других случаях он действовал так, как поступали многие варяжские конунги, готовые встать на любую сторону, если им хорошо заплатят.
Преемником Олега стал Игорь (Ингвар) по прозвищу Старый. Он с ранних лет жил в Киеве, который стал для него родным домом. О личности Игоря мы знаем мало. Это был, подобно Олегу-Хельгу, воин, суровый варяг. Он почти не слезал с коня, покоряя племена славян и облагая их данью. Как и Олег, Игорь совершал набеги на Византию. Первый его поход вместе с Олегом в 941 г. провалился. Греки сожгли русские суда так называемым «греческим огнем» – снарядами с горящей нефтью. Более удачным оказался второй поход в 944 г. На этот раз греки решили откупиться от скандинава дорогими тканями и золотом. Именно этого Игорь и добивался – он тотчас повернул домой. При Игоре из степи на смену хазарам пришли новые противники – печенеги. Их первое появление отмечено в 915 г. С тех пор опасность набегов кочевников с юга и востока постоянно усиливалась.
Неожиданная гибель Игоря привела к тому, что его жена княгиня Ольга (Хельга, или Елга) взяла власть в Киеве в свои руки. Ей помогали (или делили с ней власть) конунги – сподвижники Игоря Асмуд и Свенельд. Сама Ольга была скандинавкой и до брака с Игорем жила во Пскове. После гибели Игоря она объехала свои владения и всюду установила четкие размеры «урока». При ней возникли административные центры округи – «погосты», где сосредоточивалась дань. В легендах Ольга прославилась своей мудростью, хитростью и энергией. Она была первой правительницей, понявшей значение христианства для своей страны. Об Ольге известно, что она первая из русских властителей принимала в Киеве иностранных послов, прибывших от германского императора Оттона I.
В 957 г. сын Игоря и Ольги Святослав (Сфендислейф) достиг 16-летнего возраста, и мать, княгиня Ольга, уступила ему власть. Он правил Русью, как и его отец Игорь, с коня: почти непрерывно воевал, совершая со своей дружиной набеги на соседей, нередко весьма дальних. Сначала он воевал с Хазарией, подчинил (как сказано в летописи – «налез») платившее хазарам дань славянское племя вятичей, потом разбил волжских булгар, обложил их данью. Затем Святослав двинулся на уже ослабевший к тому времени Хазарский каганат и в 965 г. овладел его главным городом Саркелом. Через 3 года, дождавшись большой помощи из Скандинавии, Святослав вновь напал на хазар и окончательно разгромил каганат. Он подчинил себе также и Тмутаракань в Приазовье, которая стала одним из удаленных от Киева русских княжеств, что породило известную присказку про «езду в Тмутаракань» как про поездку в дальнюю, глухую сторону.
Походы Святослава современники князя сравнивали с прыжками барса: стремительными, бесшумными и разящими. По свидетельству тех же современников, Святослав был голубоглазым, пышноусым человеком среднего роста, он брил голову наголо, оставляя на макушке длинный клок волос – оселедец (такой позже носили запорожцы). Со стороны отличить его от подобных ему воинов помогала только более чистая рубашка, которая была на князе. В ухе Святослава висела серьга с драгоценными камнями, хотя больше украшений князь-воин любил отличное оружие.
Перед отъездом из Киева на Дунай Святослав распорядился о судьбе трех своих сыновей. Старшего, Ярополка, он оставил в Киеве; среднего, Олега, отправил княжить в землю древлян, а младшего, Владимира (Вольдемара), посадил в Новгороде. Итак, у власти в Киеве оказался Ярополк Святославич. Но вскоре между братьями началась усобица.
В 977 г. Ярополк по совету Свенельда напал на Олега Древлянского, и в бою у города Овруч тот погиб – был сброшен с моста в ров и там задавлен своими падавшими сверху конными воинами. Младший же, малолетний брат Владимир, узнав о выступлении Ярополка против Олега и опасаясь за свою жизнь, бежал в Скандинавию.
Недолго пробыл беглый Владимир в Скандинавии. С нанятой там варяжской дружиной в 980 г. он двинулся на Киев, послав вперед вестника, который передал Ярополку: «Владимир идет на тебя, готовься с ним биться!» Таков был тогдашний благородный обычай объявления войны. Предварительно Владимир хотел заполучить в союзники Полоцк, где правил тогда варяг Рогволод. Для этого Владимир решил породниться с ним, женившись на дочери Рогволода Рогнеде, которая, впрочем, считалась уже невестой князя Ярополка. Послам Владимира Рогнеда гордо отвечала, что за сына рабыни (Владимир действительно родился от рабыни княгини Ольги, ключницы Малуши) она никогда не пойдет.
Итак, Владимир Святославич стал княжить в Киеве. Множество проблем навалилось на него. С большим трудом ему удалось уговорить пришедших с ним варягов не грабить Киев. Он постарался их выпроводить из Киева в набег на Византию, предварительно наградив. За время усобицы некоторые славянские племена отпали от Руси, и Владимиру пришлось усмирять их «вооруженной рукой». Для этого он ходил походом на вятичей и радимичей. Потом нужно было «успокоить» соседей – Владимир начал поход против Волжской Булгарии, а в 981 г. повернул на запад и отвоевывал Волынь у польского короля Мешко I. Там он основал свой главный опорный пункт – город Владимир Волынский.
Великие мировые религии убеждали язычников, что вечная жизнь и даже вечное блаженство на небе есть и что они доступны, нужно лишь принять их веру. Вот тут-то и возникала проблема выбора. Согласно легенде, Владимир выслушивал разных священников, присланных соседями, и раздумывал: у каждого своя вера и своя правда! Хазары стали иудеями, скандинавы и поляки – христианами, подчиненными Риму, болгары же взяли себе византийскую (греческую) веру.
То обстоятельство, что Владимир был сыном рабыни, ставило его с самого детства в неравное положение с братьями – ведь они-то происходили от знатных, свободных матерей. Сознание своей неполноценности пробуждало у юноши желание утвердить себя в глазах людей силой, умом, решительными поступками, которые бы все запомнили. Примечательно, что самым верным человеком князя, как тень сопровождавшим Владимира в походах, был его дядя, родной брат Малуши, Добрыня, ставший в русском фольклоре знаменитым былинным героем. При этом, борясь с кочевниками, совершая походы на соседей, сам Владимир не выказывал особой удали и не слыл таким воинственным и грозным витязем, как его отец или дед. Во время одного из сражений с печенегами Владимир бежал с поля боя и, спасая свою жизнь, залез под мост. Трудно представить себе в столь унизительном положении его деда – покорителя Царьграда князя Игоря или отца – Святослава-барса.
Уже при жизни Владимира братья, посаженные отцом по основным русским землям, жили недружно, а Ярослав, сын Рогнеды, сидевший в Новгороде, даже отказался везти в Киев обычную дань. Владимир хотел наказать отступника, собрался в поход на Новгород. Ярослав же для сопротивления отцу срочно нанял варяжскую дружину. Но тут Владимир умер – и поход на Новгород не состоялся. Сразу же после смерти Владимира власть в Киеве взял его старший сын – Святополк Владимирович. Почему-то его не любили киевляне, свое сердце они отдавали другому сыну Владимира – Борису. Его матерью была болгарка, а к моменту смерти Владимира Борису было 25 лет. Он сидел на княжестве в Ростове и в момент смерти отца шел по его поручению с дружиной на печенегов. Заняв стол отца, Святополк решил избавиться от Бориса.
Киевляне считали виновником гибели Бориса и Глеба князя Святополка, получившего прозвище Окаянный. В борьбу за Киевский златостол (так называли в былинах киевский трон) ввязался Ярослав.
В 1016 г. он пришел к Киеву с тысячей нанятых им варягов, а также новгородской дружиной. Киевляне хорошо его встретили, а Святополку Окаянному пришлось бежать из столицы. Впрочем, он не отчаивался. Вскоре Святополк тоже привел своих наемников – поляков, и они, победив дружину Ярослава в сражении 1018 г., выгнали того из Киева. Ярослав не остался в долгу – вновь нанял варяжскую дружину, хорошо заплатил им, и варяги в битве при Альме (на том месте, где был убит Борис) в 1019 г. разбили Святополка, окончательно утвердив Киев за Ярославом. Прямо на месте битвы Святополка разбил паралич (вероятно, от страшного нервного потрясения), и вскоре он умер, и из могилы его, с удовлетворением отмечал беспощадный к Святополку летописец, «исходит смрад ужасен».
Ярослав известен в истории не только как создатель Софийского собора, основатель множества церквей и городов, но и как книжник. Недаром его называли Мудрым, т. е. ученым, умным, образованным. Этот болезненный, хромой от рождения человек любил и собирал книги, которые монахи переводили для него с греческого и переписывали в особой мастерской. Летописец с уважением писал о нем как о правителе, который читал книги «часто и ночью, и днем». Русь Ярослава с Европой связывали не только торговые, культурные отношения, но и родственные узы правителей.
Умирая в 1093 г., Всеволод Ярославич просил поставить гроб его возле гробницы отца – такова была воля Ярослава Мудрого, некогда сказавшего сыну: «Когда Бог пошлет тебе смерть, ложись, где я лягу, у гроба моего, потому что люблю тебя больше братьев твоих». К моменту смерти Всеволода наиболее вероятным кандидатом на Киевский стол считался его сын, черниговский князь Владимир Мономах. Но он не решился занять место отца – уступил Киевский стол своему двоюродному брату Святополку Изяславичу Туровскому. Это решение все одобрили – тогда было принято передавать власть «горизонтально» – от старшего брата к младшему, а не «вертикально» – от отца к сыну. Поэтому сын старшего Ярославича Изяслава Святополк стоял «выше» Владимира Мономаха – сына младшего из Ярославичей Всеволода. Мономах с этим считался, хотя отношения со Святополком Изяславичем у него сложились тяжелые.
Одним из постоянных претендентов на киевское княжение считался знаменитый Олег Святославич, прозванный Гориславичем. Этот сын великого князя Святослава Ярославича сыграл особую и печальную роль в истории усобиц и распрей на Руси. Он прожил полную приключений и авантюр жизнь (ум. в 1115 г.). После смерти отца Святослава он бежал из Киева в Тмутаракань, которой долго правил как самостоятельный владетель, даже чеканил там свою монету. Не раз Олег совершал походы на Русь вместе с половцами («наводил поганых на землю Русскую»). Среди совсем не кротких Рюриковичей у него была плохая репутация. По-видимому, князь обладал скверным, сварливым, неуживчивым характером. Не случайно его, приносящего всем только беды и горе, и прозвали Гориславичем.
Великий князь Святополк умер весной 1113 г. Тотчас в Киеве начался мятеж против ростовщиков, бравших с должников огромные проценты и пользовавшихся покровительством покойного князя. Восставшие горожане направились в центр города, где жили бояре и стоял храм Святой Софии. Толпа разгромила дворы выборного главы города – тысяцкого Путяты, а также дома ростовщиков-евреев, их синагогу, а потом устремилась к княжескому двору и Печерскому монастырю. Перепуганные власти срочно призвали в город Мономаха: «Пойди, князь, на стол отчий и дедов». Мономах взял власть в Киеве и, чтобы успокоить людей, ввел особый «Устав Владимира Мономаха», снизивший процент по долгу со 100—200 до 20%.
Летописи в Киеве начали писать еще во времена Ольги и Святослава. При Ярославе в 1037—1039 гг. местом, где работоли хронисты-монахи, стал Софийский собор. Они брали старые летописи и сводили их в новую редакцию, которую дополняли своими записями. Затем летопись стали вести монахи Печерского монастыря.
В 1072—1073 гг. появилась еще одна редакция летописного свода. Игумен монастыря Никон собрал и включил в нее новые источники, проверил даты, выправил стиль. Наконец, в 1113 г. летописец Нестор, монах того же монастыря, создал знаменитый свод «Повесть временных лет». Она остается основным источником по истории Древней Руси.
Владимир Мономах имел славное родословие: он был внуком Ярослава Мудрого, а по материнской линии – внуком византийского императора Константина Мономаха. В честь его Владимир принял прозвище Мономах. Он стал одним из немногих русских князей, думавших о единении Руси, о борьбе с половцами и мире среди родичей. Мономах был образованным человеком философского склада ума, обладал даром писателя. Он пришел к высшей власти уже к старости, в 60 лет. Это был рыжеволосый, кудрявый человек с окладистой бородой. Сильный, отважный воин, он побывал в десятках походов, не раз смотрел в глаза смерти в бою и на охоте. Он писал: «Два тура (диких быка) метали меня рогами вместе с конем, олень меня один бодал, а из двух лосей один ногами топтал, другой рогами бодал; вепрь у меня на бедре меч оторвал, медведь мне у колена потник укусил, лютый зверь вскочил мне на бедра и коня со мною опрокинул. И Бог сохранил меня невредимым. И с коня много падал, голову дважды себе разбивал, и руки, и ноги свои повреждал».
Мономах умер в 1125 г. 72 лет от роду, и эпитафией ему были слова летописца: «Украшенный добрым нравом, славный победами, он не возносился, не величался». Он был счастлив в семейной жизни. Его жена Гита – дочь англосаксонского короля Харольда, потерпевшего поражение при Гастингсе в 1066 г. от Вильгельма Завоевателя, родила ему нескольких сыновей, среди которых выделялся Мстислав, ставший преемником Мономаха.
У Рюриковичей из Киева в те времена были обширные родственные связи со многими европейскими династиями. Мономах выдавал своих дочерей за знатных иностранных женихов из Венгрии, Чехии, Хорватии. Сын Владимира Мстислав был женат на шведской принцессе, которая родила дочь, ставшую впоследствии византийской императрицей, супругой императора Андроника Комнина.
Владимиро-Суздальская земля еще во времена Ярослава Мудрого называлась Залесьем, являясь глухой языческой окраиной, где бесследно исчезали отважные христианские проповедники. Но постепенно в Залесский край стали переселяться славяне, стремившиеся отдалиться от опасной южной границы с половцами. Здесь текли великие судоходные реки – Волга и Ока, пролегала дорога на Новгород, а также на Ростов и Владимир. Мирная жизнь была в Залесье привычным благом, а не передышкой между войнами, как на юге.
Первым упоминанием Москвы мы обязаны Юрию Долгорукому, который написал письмо тому самому Святославу Ольговичу, которого выгнали киевляне, убившие его брата Игоря. «Приди ко мне, брате, в Москов», – пригласил Юрий своего союзника с сыном в это безвестное селение среди лесов на границе Суздальской земли. Там 5 апреля 1147 г. «повеле Гюрги устроить обед силен» в честь Ольговичей. Это и есть первое упоминание Москвы в летописи. До тех пор село на Боровицком холме принадлежало суздальскому боярину Кучке, жену которого полюбил Юрий Долгорукий.
Судьба другого удельного княжества – Черниговско-Северского складывалась иначе, чем судьба Владимиро-Суздальской земли. В Чернигове сидели скандальные потомки Гориславича. Их не любили на Руси, да и они славы ей не прибавляли. Все помнили, что знаменитый своими сварами Олег Гориславич, его сыновья Всеволод и Святослав, а потом и его внуки Святослав Всеволодович и Игорь Святославич Северский постоянно наводили на Русь половцев, с которыми сами то дружили, то ссорились.
В 1155 г., уже после того, как Юрий Долгорукий захватил Киевский стол, его сын, 43-летний Андрей, осмелился пойти против воли отца и не остался при нем в Киеве, а самовольно уехал на родину, в Суздаль, вместе со своей дружиной и домочадцами. Он хотел укрепиться в Залесье, а после смерти отца Юрия в Киеве Андрея Юрьевича во Владимире избрали князем. Он был политиком нового склада. Как и его собратья-князья, он хотел завладеть Киевом, но при этом не рвался на Киевский стол, желая править Русью из своей новой столицы – Владимира. Это стало главной целью его походов на Новгород и Киев, переходивший из рук одних в руки других князей. В 1169 г. князь Андрей, как свирепый завоеватель, подверг Киев безжалостному разгрому.
Отважный воин, много раз побеждавший в поединках врагов, князь Андрей славился умом, имел властный и независимый характер. Он был порой суров и даже жесток, не терпел ничьих возражений и советов. Не в пример другим князьям своего времени, Андрей не считался с дружиной, боярами, вел государственные дела по своей воле – «самовластно». Своих сыновей и князей-родичей он рассматривал лишь как инструмент своей воли. Андрей вмешивался в их ссоры не как брат-посредник, а как властный хозяин, разрешающий спор своих родовитых, но все-таки слуг. Как писал он своему ставленнику на Киевском столе, смоленскому князю Роману Ростиславичу: «Не ходишь по моей воле с братьею своею, так уходи же из Киева!» Князь явно опережал свою эпоху – подобные поступки казались внове «домосковским» политикам. Он же первым стал опираться на ближних неродовитых, зависимых от него вооруженных слуг, которых называли «дворянами». От их руки он в конце концов и пал.
После гибели Боголюбского Владимиром 3 года правил Михаил Ростиславич (сын покойного Ростислава Юрьевича, внук Долгорукого). Именно он судил и казнил убийц Андрея Боголюбского. После смерти Михаила владимирцы выбрали в князья его дядю, 23-летнего Всеволода Юрьевича, младшего брата князя Андрея Боголюбского (он был моложе убитого на 42 года!). Ему пришлось утверждать свое право на Владимирский стол в битве с мятежными боярами. Жизнь Всеволода была нелегкой. В течение 8 лет Всеволод с матерью – дочерью византийского императора – и с двумя братьями жил в Византии.