Их не любят, их боятся, ими брезгуют — им явно не повезло. Их убивают просто так, и это помимо того, что их убивают ради кожи, ради мяса, при самозащите, так сказать, в превентивных целях, чтобы впредь не кусали и не нападали. Что же сто­ит за этой столетней войной и разве может заблу­ждаться все человечество так долго и так упорно?

Даже беспристрастные мужи науки предпочи­тали им насекомых, рыб, птиц, зверей: до недав­него времени доля герпетологических исследова­ний была ничтожной в общем потоке зоологиче­ских трудов. Ученым нередко изменял сухой тон, и они сбивались в своих характеристиках пред­ставителей этого класса на эмоциональные оцен­ки, так что Альфред Брэм не без оснований заме­тил: «Мы занимаемся еще не совсем охотно эти­ми странными созданиями: для этого мы должны первоначально отделаться от предубеждений раз­ного рода, основательных и неосновательных; мы должны освободиться от наследованной нами от предков злобы, которую древнее сказание дет­ски-наивно старается объяснить нам; мы должны подавить в себе чувство мести, возбуждаемое в нас некоторыми их представителями, и все это преж­де, чем мы будем в состоянии или, правильнее, за­хотим отдать гадам принадлежащие им права».

«Древнее сказание» — это, по-видимому, биб­лейское проклятие: «На персех твоих и чреве хо- дити будеши и землю снеси вся дни живота сво­его», — так Бог напутствовал перед изгнанием из рая змея, искушавшего Еву. Вот и ползают утра­тившие ноги рептилии «на чреве», что не мешает им стремительно атаковать, контратаковать и ускользать от преследования, ловить проворных обезьян, грызунов, птиц, рыб, да мало ли кого! Некоторые после эпохального события в эволю­ции позвоночных — выхода на сушу — быстро (в геологическом масштабе времени) вернулись в воду: одни покорили океанский простор, другие заселили субтропические и тропические водо­емы — это пресноводные и морские черепахи, морские змеи, крокодилы.

В высоких широтах рептилий считанные ви­ды, поскольку терморегуляция у них несовершен­на, в обиходе их так и зовут: «холоднокровные». Как и многие обиходные речения, название это не совсем точное. Из школьного курса зоологии мы знаем: температура тела рептилий зависит от температуры окружающей среды. Несмотря на то что метаболизм рептилий определяется темпе­ратурой внешней среды, искусно пользуясь раз­ницей температур, микроклиматическими осо­бенностями, рептилии с помощью поведенческих реакций поддерживают удивительное постоянст­во температуры тела: не сгорают в пустынях и не замерзают у ледников.

Но вернемся к источникам страха и гадливо­сти, попытаемся нащупать корни «змеебоязни». Нравится нам это или нет, но мы, люди, входим в отряд приматов, — в то время, когда Дарвин из­ложил свои взгляды на происхождение человека, для многих факт родства с обезьяной был оскор­бительным. Именно тогда кардинал Меннинг на­звал дарвинизм «скотской философией». Извест­ный палеонтолог Уильям Грегори уже в 1927 году с иронией писал о новой фобии, распространив­шейся среди американцев: это «...питекофобия, или боязнь обезьян, особенно антропоидов, в ка­честве родственников или предков...».

За истекший век человечество с этим родст­вом примирилось, тем более что с обезьянами нас роднят не только анатомо-физиологические особенности. Ученые устанавливают все больше биохимической, генетической, цитологической общности между людьми и обезьянами, так что наиболее смелые утверждают: родословное дре­во приматов разветвилось на ветви «горилла», «шимпанзе» и «человек» не позднее чем 5-7 мил­лионов лет тому назад, то есть «еще вчера»! Без­условно, от обезьян унаследован и страх перед змеями. Даже самых могучих из них можно обра­тить в бегство при помощи не только змеи, но и ее грубого чучела.

Другие звери и птицы, хотя относятся к змеям с уважением, но ужаса перед ними не испытыва­ют. А некоторые воспринимают змей как допол­нительное блюдо в своем меню, атакуя и пожирая их, невзирая на их смертоносные выпады. Более половины опрошенных психоаналитиками лю­дей хотя бы раз видели змею во сне, в то время как другие живые существа снятся куда меньшему чис­лу людей. Согласитесь, что «подавить обезьяну» в себе бывает нелегко, и это касается не только страха перед змеей. Но, помимо обезьяньего на­следия, есть у нас и рептильное наследие — куда более древнее, очень глубоко запрятанное и тем не менее мощное.

Веком рептилий, словно бы пришедших из ноч­ного кошмара, называют мезозойскую эру. К ее концу ящеры сдали свои позиции млекопитаю­щим и птицам, успев дать им начало. Прогрессив­ные потомки ускорили процесс вымирания ги­гантских рептилий. И особенно постарался один из них, Homo sapiens. Он проник даже на глухие изолированные островки, которые были запо­ведниками реликтовых, эндемичных форм, где безмятежно жили гигантские черепахи, игуаны и вараны, проник в глухие, заболоченные джунгли, где укрывались потомки архозавров — крокодилы и где обитали гигантские змеи.

Американский астрофизик (и талантливый по­пуляризатор науки) Карл Саган в своей книге «Драконы Эдема», прослеживая эволюцию чело­веческого мозга, напомнил общеизвестное: спин­ной, задний и средний мозг — наиболее древние отделы центральной нервной системы — у нас с пресмыкающимися общие. Физиологи присвои­ли ему название Р-комплекс — рептильный ком­плекс. Именно на него возложено «послушное и бесстрастное осуществление любого поведения, диктуемого генами или мозгом». Американский нейрофизиолог Мак-Лин показал: Р-комплекс иг­рает важную роль в агрессивном, ритуальном и территориальном поведении, а также в установ­лении социальной иерархии. Неспроста мы на­зываем убийство «хладнокровным» или отмечаем неприятный «холодный» взгляд. И рептильное наследие нет-нет да и прорвется сквозь высшие отделы мозга этакого крокодила в человечьем об­личье, заставляя страдать окружающих. А в наш век подспудная человечья агрессивность угрожа­ет не только народам Земли, но и всему живому на планете. Как выразился один писатель-фантаст, «...кора, способная ощущать любовь, испытывать угрызения совести и создавать стихи, пребывала в состоянии хрупкого перемирия с мозгом кроко­дила, который лежал под ней».

Да, бесспорно, человек-крокодил страшен, безобразен. Да и крокодил, особенно крупный, небезопасен. Но в древности его почитали, в ча­стности в Египте и в Индии. Крокодильи культы сохранились в Западной Африке и по сей день. Служители этих культов на удивление фамильяр­ны с животными, которые при случае не делают различия между человеком и своей основной пи­щей. Почитали и продолжают почитать гигант­ских змей — питонов, удавов — и куда более опас­ных—ядовитых. Чтили черепах, некоторые виды ящериц, неядовитых ужей и полозов.

Происхождение змей выяснено лишь в самых общих чертах, и требуется еще большой палеон­тологический материал, чтобы восстановить не­достающие звенья в истории их эволюции. Одна­ко вполне определенно змеи берут свое начало от ящерицеобразных предков еще с верхнеюрского времени. Ближайшими родственниками змей сре­ди ящериц являются отнюдь не безногие верете­ницы или сцинки, а представители группы Gekkota, среди которых есть и безногие формы, внешне почти неотличимые от змей.

Предполагаются различные варианты усло­вий, под воздействием которых предки змей утра­тили конечности и приобрели другие характер­ные для них признаки. Одни ученые считают, что предки змей утратили конечности, перейдя к роющему образу жизни, другие представляют предков змей водными обитателями, а третьи ут­верждают, что конечности были утрачены ими вследствие обитания среди густой травы или кам­ней. Каждый из этих путей мог играть большую или меньшую роль в эволюции змей, и фактом ос­тается лишь то, что сейчас эти безногие существа заселили и моря, и пресные воды, и почву, и по­верхность суши, и все ярусы древесной расти­тельности.

Всего на земном шаре известно более 2500 ви­дов змей, разделяемых обычно на 12 семейств. Самое обширное среди них — ужеобразные, куда входит более половины всех змей.

Змеи населяют все материки, за исключением Антарктиды, однако распределены отнюдь не равномерно. Наибольшее обилие змей мы нахо­дим в экваториальном и тропических поясах, а да­лее на север и на юг число и разнообразие их бы­стро убывают. Особенно богата змеями фауна Южной Америки (слепозмейки, удавы, ужеобраз- ные, аспидовые, ямкоголовые), Африки (пито­ны, ужеобразные, аспидовые, гадюковые), Юж­ной Азии (щитохвостые, питоны, ужеобразные, аспидовые, ямкоголовые). Во внетропические области Северной Америки проникают только ужеобразные и ямкоголовые змеи, а в Евразии — ужеобразные и гадюковые. За Северный Поляр­ный круг заходит лишь один вид — обыкновенная гадюка, на Кольском и Скандинавском полуостро­вах. Почти до Полярного круга распространен также обыкновенный уж. В Южном полушарии змеи проникают на юг до оконечности американ­ского материка. На многих островах, располо­женных вдали от материков, змей вовсе нет — та­ковы Новая Зеландия, многие острова Полине­зии, Мадейра, Канарские острова.

Некоторые виды змей, в том числе гремучие и ямкоголовые, обнаруживают добычу по инфра­красному излучению ее тела. Под глазами у них имеются чувствительные клетки, определяющие малейшие изменения температуры вплоть до до­лей градуса и, таким образом, ориентирующие змей на местонахождение жертвы. Это высоко­чувствительное устройство позволяет змее нахо­дить пищу в полной темноте.

Некоторые удавы также имеют чувствительные органы (на губах вдоль ротового отверстия), спо­собные фиксировать изменения температуры, но они менее чувствительны, чем у гремучих и ямкоголовых змей.

У большинства змей зрение довольно слабое, способное обычно регистрировать только движу­щиеся объекты, находящиеся поблизости. Реак­ция оцепенения у лягушек, когда к ним приближа­ется, например, уж, является хорошим защитным механизмом, так как змея не догадается о присут­ствии лягушки, пока та не сделает резкого движе­ния. Если же такое произойдет, то зрительные рефлексы позволят змее быстро расправиться с ней. Только древесные змеи, которые обвивают­ся вокруг веток и хватают птиц и насекомых на ле­ту, имеют хорошее бинокулярное зрение.

У змей система органов чувств иная, чем у дру­гих имеющих слух рептилий. По-видимому, они не слышат совсем, так что звуки дудочки заклина­теля змей для них недоступны, они входят в со­стояние транса от движений этой дудочки из сто­роны в сторону. Также они не имеют наружного уха и барабанной перепонки, но, возможно, спо­собны улавливать некоторые очень низкочастот­ные вибрации, используя в качестве органов чувств легкие. В основном змеи обнаруживают добычу или приближающегося хищника по колебаниям земли или другой поверхности, на которой они находятся. Тело змеи, целиком находящееся в кон­такте с землей, действует как один большой детек­тор колебаний.

Для змей очень важны чувства вкуса и обоня­ния. Дрожащий раздвоенный змеиный язык, кото­рый некоторые люди считают «змеиным жалом», в действительности собирает быстро исчезающие в воздухе следы различных веществ и переносит их к чувствительным углублениям на внутренней поверхности рта. На нёбе находится специаль­ное устройство (орган Якобсона), которое связа­но с мозгом ответвлением обонятельного нерва.

У гремучей змеи на голове расположено три органа чувств, помогающих находить добычу. Гла­за прекрасно видят днем, в то время как язык «пробует» окружающую среду. А в темноте вступа­ют в действие органы, воспринимающие тепло. Они расположены в ямках позади носа и глаз.

Некоторые змеи умеют еще и... летать. Древес­ные змеи — Chrysopelea — извиваются, чтобы лучше скользить по воздуху. Аэродинамика этих живот­ных, как выяснили японские исследователи, на­поминает аэродинамику падающей ленты или листа бумаги. Змеи эти живут в тропических ле­сах Южной Азии. С дерева на дерево они переме­щаются, свисая с ветки, прыгая с ветки и потом паря в воздухе. Маневренность этих змей просто поразительна — к примеру, они могут в полете из­менять направление, чтобы обогнуть дерево.

Когда древесные змеи скользят по воздуху, они уплощаются и начинают скользить. При этом они все время изогнуты. S-образная форма заменяет им крыльеподобные мембраны, с помощью кото­рых летают белки-летяги, ящерицы и лягушки. Волнообразные движения изменяют расстояние между головой и хвостом змеи. Это меняет мо­мент инерции. Чем больше этот момент, тем ме­нее поворотлив объект.

Змеи — чрезвычайно живучие существа. В 1846 го­ду в Британский музей поступили два экземпля­ра пустынной змеи без признаков жизни. Змей приклеили к подставке и выставили в зале в ка­честве экспонатов. В марте 1850 года служащие музея заподозрили, что одна из змей все еще жива. Ее сняли с подставки и поместили в теп­лую воду. Змея начала двигаться, а затем и пи­таться. Она прожила еще два года, после чего впала в оцепенение и умерла.

Очень крупные рептилии не нуждаются в та­ких количествах пищи для поддержания своего существования, как млекопитающие того же раз­мера. Поэтому они способны заселять такие места, которые для млекопитающих непригодны, на­пример пустыни. Это идеальное место для репти­лий, поскольку там достаточно солнца для про­грева и достаточно пищи. Однажды наевшись, они могут переваривать пищу в состоянии покоя. У некоторых самых крупных видов между прие­мами пищи может проходить несколько месяцев. Крупные млекопитающие не выжили бы при та­ком режиме питания.

По весне, когда просыпаются змеи, у них начи­нается брачный сезон. Давно было подмечено, что некоторые самцы в этот период имитируют запах самки, чтобы сотни других самцов обви­лись вокруг каждого из них. Загадка, будоража­щая умы ученых, состояла в простом вопросе — за­чем они это делают? Последнее исследование герпетологов из Сиднейского университета Авст­ралии и Орегонского государственного универ­ситета позволило раскрыть эту тайну.

Первоначальная теория на этот счет состояла в том, что самцы имитировали запах самки, воз­можно, действуя как приманка, отвлекая других самцов от настоящих самок. Но логический смысл этой процедуры для «самцов-приманок» отсутст­вовал, поскольку после того, как их опутывали клубки змей из десятков других самцов, вряд ли они смогли бы из них выпутаться и направиться к ожидавшей их в укромном месте самке, которая, естественно, их ждать и не собиралась. Нужно было найти более простое объяснение этой осо­бенности в поведении змей.

Ученые изучили поведение змей-трансвести­тов в Манитобе, Канада. Там настолько холодно зимой, что змеи уходят в спячку, собираясь коло­ниями в пещерах, где их число доходит до 50 ты­сяч особей. Когда наступает весна, некоторые осо­бо подмерзшие самцы змей, которые физически медленны и вялы по сравнению с другими самца­ми, начинают пахнуть как самки. Другие, более активные и готовые к спариванию самцы тут же овивают этих ложных самок, собираясь вокруг них в клубок от 50 до 100 разгоряченных змей.

В результате, как показали исследования, сам­цы змей, которые вели себя так, как самки, за счет других самцов быстрее отогревались и станови­лись более активными. Это позволяло множеству змей сохранить жизнь, когда они, отогревшись, смогли лучше противостоять опасностям, кото­рые их подстерегали весной на каждом шагу (вя­лая и малоподвижная змея — хорошая добыча для хищников, например для ворон, которые их по­едают по весне, как червей).

На процесс спаривания змей эти ложные, от­влекающие сексуальные маневры никак не влия­ют, поскольку самцов гораздо больше числом по сравнению с самками, и вокруг последних, даже несмотря на то что часть самцов увивается за лож­ными целями, все равно образуются клубки от 50 до 100 особей. Из этих десятков змей только одно­му самцу удается оплодотворить самку. Причем после спаривания самец запечатывает «пробкой» (особым составом) клоаку самки и ее уже никто не сможет оплодотворить в этот сезон. Кроме того, самки обладают особенностями хранить сперму самца до 7 лет, поэтому один самец может стать отцом сотен змей, если ему однажды удастся опло­дотворить.

Яйца змей содержат все необходимое для раз­вивающегося зародыша. Это запас пищи в виде крупного желтка, воды, которая содержится в бел­ке, и защитная многослойная оболочка, которая не пропускает опасных бактерий, но пропускает воздух для дыхания. Внутренняя оболочка (амни­он), непосредственно окружающая эмбрион, ана­логична такой же оболочке у млекопитающих и птиц. Аллантоисом называется более мощная мембрана, действующая как легкие и орган выде­ления. Она обеспечивает проникновение кисло­рода и выход отработанных веществ.

Самая длинная зарегистрированная анаконда (Eunectes) имела длину 11 метров 43 сантиметра. Вторая по длине змея — сетчатый питон (Python reticulatus). Известен экземпляр сетчатого пито­на длиной 10 метров, застреленный на о. Целе­бес, Индонезия, в 1912 году. В 2003 году индо­незийские крестьяне поймали самую большую в мире змею — тоже сетчатого питона длиной 14,85 метра и весом 447 килограммов. Змею схватили в 2002 году, но только сейчас ее пока­зали общественности в примитивном зверинце на острове Ява. Согласно Книге Гиннеса длина нынешнего мирового рекордсмена — 9,75 метра. Сетчатые питоны способны проглотить живот­ное размером с овцу и, как известно, не раз на­падали на людей.

Ежегодно в мире около полумиллиона человек подвергаются укусам ядовитых змей. Основная доля погибших от этого людей приходится на Ин­дию и другие страны Юго-Восточной Азии, в Шри- Ланке от змеиных укусов ежегодно гибнет в сред­нем 800 человек. В Южной Америке погибают 3­4 тысячи человек в год, в Африке — около 800 че­ловек, в Северной Америке — до 15, а в Европе от­мечаются единичные случаи, и то не каждый год.

От укусов песчаной эфы, распространенной от Западной Африки до Индии, погибает больше людей, чем от укусов любой другой змеи. Дейст­вительно, есть чего бояться!

От укусов пчел каждый год погибает в 3 раза больше людей, чем от укусов гремучих змей.

Все змеи хорошо плавают. Охотятся обычно ночью. Ползают со скоростью до 8 км/ч. Гадюк можно встретить в норах животных, гнилых пнях, кустах, расселинах скал. Часто гадюки гре­ются на солнце. При встрече с гадюкой лучше не совершать резких движений.

Гюрза может поселяться на возделываемых землях. Она хорошо лазит по деревьям, способна к резким броскам почти во всю длину тела. Эфа при движении производит шуршание — щетинка­ми на боках тела.

Ужи и ужеобразные змеи кусаются, но их ядо­витые зубы расположены в глубине челюсти и предназначены для мелкой добычи, которая уже пролезла в рот. Слюна с неядовитых зубов может тоже вызвать болезненные ощущения.

Во избежание встречи с ядовитой змеей доста­точно соблюдать простые правила. В лесу носить высокие сапоги; быть особенно внимательным в густой траве, в заросших ямах; не ходить ночью без фонаря: многие змеи особенно активны в теп­лые летние ночи. Там, где много грызунов, обыч­но есть и змеи — обратите на это внимание. Лучше не устраивать ночлега возле дуплистых деревьев, прогнивших пней.

Надо сказать, что, несмотря на относительную частоту укусов, для людей смертельный исход очень редок и составляет менее 1%. В то же время этот процент значительно выше среди ужален­ных пчелами, осами и шершнями.

Опасность укуса гадюки зависит от нескольких факторов. Один из них — размер змеи. Гадюки обычно достигают длины 50-75 сантиметров.

Чем крупнее змея, тем крупнее ее ядовитые желе­зы, тем больше количество выделяемого яда.

Имеют значение размер и вес жертвы. Так, со­бака и ребенок более чувствительны к действию яда, чем взрослый человек, по причине более бы­строго и полного всасывания яда в теле жертвы с небольшими объемом и массой.

Исход укуса зависит и от количества выделен­ного яда. Гадюка атакует только живую мишень — главным образом мышей-полевок, иногда кротов и ящериц. Охотится она из засады, ожидая при­ближения жертвы и молниеносно ее кусая. Затем спокойно ожидает действия яда. Мелкие зверьки погибают, обычно не успевая удалиться более чем на несколько метров. Змея заглатывает добычу с головы, целиком, благодаря раздвижным челю­стям.

Следует отметить, что свой яд змея расходует очень экономно, по возможности стараясь сохра­нить его резерв.

Некоторые укусы могут оказаться для челове­ка безвредными, не требующими никакого лече­ния. Такие укусы называют «сухими». Однако, не имея возможности определить «на месте» коли­чество введенного яда, необходимо принимать неотложные меры после всякого змеиного укуса.

Люди или животные, страдающие сердечны­ми недомоганиями, уставшие собаки могут впасть в состояние шока, нередко усугубляемого пани­кой и учащенным сердцебиением, ускоряющими распространение яда по организму.

Самое частое место укуса обычно руки людей и лапы собак. Охотник, кладущий ружье на землю, устраивающий себе место для отдыха или подни­мающий камень для устройства очага, всегда рис­кует получить укус, особенно в каменистых осы­пях и в зарослях кустарника.

Собаки вызывают при передвижении менее сильное сотрясение почвы, чем люди. Поэтому они могут застать змею врасплох, подойдя к ней на слишком близкое расстояние. Сунувшаяся к га­дюке собака может быть укушена в морду, мочку носа или в язык, что часто вызывает быструю ги­бель вследствие отека дыхательных путей.

Не поддающийся панике и сохраняющий спо­койствие человек, старающийся выиграть время экономией движений и принимающий все меры для своего скорейшего препровождения в бли­жайшую больницу, замедлит всасывание яда и су­щественно ослабит осложнения укуса. Укушенную змеей собаку следует нести на руках, чтобы избе­жать всякого ускорения кровообращения, в ма­шине же — удерживать в неподвижности.

Доза змеиной сыворотки должна соответство­вать степени отравления. Ее превышение может вызвать самые серьезные последствия, с проявле­ниями анафилактического шока. Еще недавно ме­дики почти не обращали внимания на степень от­равления пациента, прописывая ему стандартное лечение. Оно же могло оказаться опаснее самого укуса. В настоящее время вводимая внутривенно сыворотка является единственным действенным средством при серьезных последствиях укуса ядо­витыми змеями. Такая серотерапия должна про­водиться только в стенах медицинского учрежде­ния. Для большей эффективности лечения также необходимо установление вида укусившей змеи, что, однако, почти всегда проблематично. На тер­ритории России чаще всего встречаются гадюки. Стоит запомнить характерные признаки, отли­чающие гадюку от ужа.

Гадюка, как и многие ядовитые змеи, характе­ризуется треугольной формой головы, заметно расширенной к затылку, короткой, как бы курно­сой мордой и вертикальным разрезом зрачка. Го­лова покрыта множеством мелких разноокрашенных чешуй, часто образующих узор в форме бук­вы V. Хвост более короткий, толстый и переходит к туловищу более резким перепадом, особенно у са­мок. Голова ужа овальная, покрытая, как у яще­риц, крупными чешуями, морда удлиненная, зра­чок округлый; хвост — тонкий и длинный. На за­тылке обычно имеются светлые (до оранжевого), но у некоторых видов — темные пятна, иногда сливающиеся на шее в «ожерелье». Исключая эти общие для ужей признаки, узор туловища некото­рых из них бывает неотличим от окраса гадюки, тоже весьма разнообразного.

Как понять, гадюка ли вас укусила? В первый момент ощущается сильная боль в месте укуса. Быстро ускользающую змею заметить бывает труд­но. Об укусе свидетельствуют две маленькие крас­ные точки (иногда — одна, если у змеи сломан зуб либо укус совершен боковым ударом). В скором времени развивается кровоизлияние багрового или синюшного цвета, переходящее в более или менее выраженную отечность. Позднее могут поя­виться головная боль, тошнота, рвота, наруше­ние зрения. Укушенная гадюкой собака обычно скулит от боли. Если у собаки случится резкий упадок сил либо она возвращается хромая, то впол­не можно думать об укусе ядовитой змеей.

Укус гадюки всегда следует расценивать с мак­симальной серьезностью. В ожидании помощи укушенного укладывают на бок на случай рвоты, тепло укрывают и обеспечивают неподвижность и покой. При возможности стоит обмыть место укуса, например, перекисью водорода, но ни в ко­ем случае не алкоголем или эфиром, которые спо­собствуют всасыванию яда и в то же время совер­шенно безвредны для большинства бактерий в полости змеиной пасти. В любом случае необхо­димо доставить больного как можно скорее в бли­жайший медпункт.

В случае удаленности от населенных мест на несколько дней езды, а от машины — на более чем трехчасовую ходку, при отсутствии мобильного телефона укушенному остается очень мало шан­сов на легкий исход. При наличии мобильника набором аварийного номера и подробным описа­нием своего местонахождения можно вызвать

Службу спасения. Если же телефон «не ловит», придется освобождаться от всякого избыточного груза, расстегнуть или снять все давящие предме­ты — пояс, ремешок от часов, кольца и продви­гаться к машине по возможности плавно, не бе­гом. И лучше обратиться за помощью к находя­щимся поблизости людям, чем самому садиться за руль.

Нельзя давать алкоголя, чая, кофе, как возбуж­дающих работу сердца. Лучше — обильное питье воды во избежание обезвоживания организма.

Следует положить пострадавшего в тень так, чтобы голова была опущена ниже уровня тела на случай нарушения кровотока в мозге. Незамедли­тельно приступить к отсасыванию яда из ранки. Потом отсасывавшему нужно обязательно пропо­лоскать рот. Если во рту есть ранка или кариоз­ные зубы, яд отсасывать нельзя, иначе можно от­равиться.

При отсасывании нужно массировать область укуса по направлению к ранке. При первых при­знаках отека отсасывание прекратить, обработать ранку дезинфицирующим средством, наложить ту­гую стерильную повязку. Очень важно придать полную неподвижность пораженной конечно­сти, чтобы уменьшить проникновение яда в лим­фатическую систему.

Можно принять обезболивающее средство. Категорически нельзя накладывать жгут. Нежела­тельны и разрезы в области укуса, так как они приводят к образованию долго не заживающих ран и способствуют попаданию вторичной ин­фекции.

Нельзя самостоятельно, не зная дозы, вводить сыворотку или другие снадобья вне пределов мед­учреждения — лекарство может причинить боль­ший вред, чем укус.

Подобно всем диким животным, пресмыкаю­щиеся составляют часть естественного богатства природы, необходимого для нашего выживания. Весьма значимое место в природе занимают и ядо­витые змеи, заслуживающие если не любви, то уважения и к себе, и к своему месту обитания. На­до заметить, что змея относится к наиболее миро­любивым животным, нападая только в случае ка­жущейся необходимости — преследуемая или травмированная, например, случайным наступанием на ее хвост.

Путешественники и натуралисты XVIII и XIX ве­ков зачастую отмечали безбоязненное отноше­ние туземцев ко многим опасным рептилиям. В ев­ропейском сознании это не укладывалось — в стра­нах Африки и Азии заклинатели змей до сих пор собирают толпы туристов.

Нет животных никчемных, нет вредных — есть живые существа с непознанными свойствами. Да­же плесень пригодилась для производства анти­биотиков, а яд некоторых змей — незаменимый компонент определенных лекарств.